В эпоху пандемии многие из нас привыкают к новым способам делать привычные вещи.

Громкое интервью Светланы Алексиевич, опубликованное вопреки ее желанию, вызвало помимо прочего горячую дискуссию о том, что можно и что нельзя делать тем, кто берет интервью, и тем, кто его дает.

Бизнес-тренер, писатель, журналист, обладательница трех орденов и двух ТЭФИ Нина Зверева выпустила книгу «Магия общения».

"МедиаПрофи" подводят итоги уходящего 2015 года и продолжают публиковать интервью с топ-менеджерами российских медиаобъединений и радиостанций. На вопросы отвечает начальник службы радиовещания ГТРК "Кубань",  генеральный директор ООО "Радиокомпания Юг-Медиа".

 - Каким был 2015 года для вашей компании? Удачи и трудности.

Год был не хуже предыдущих, однако, никакого роста в целом не было. Сложность региональных рынков состоит, в том числе, в их, мягко говоря, непредсказуемости. Тем более в сложные с экономической точки зрения времена.

— В стране кризис — экономический, финансовый. На ТВ это уже отразилось?

— Телевидение находится не на пороге кризиса — оно уже целиком погрузилось в кризис. В этом году произошло сокращение рекламных бюджетов на 25–30 процентов. Каналы сели на голодный паек. Это привело к тому, что не будет запущена половина качественных, ярких сериалов, и мы не увидим также примерно каждое второе телевизионное шоу. Их просто не снимут. То есть ТВ станет в полном смысле слова беднее, в том числе и творчески.

Но отсутствие денег — это только фон. Есть более тяжелая проблема, с которой мы столкнулись. Два года назад, когда начались украинские события, был дикий всплеск интереса людей к информационному вещанию. Тогда многие политические ток-шоу становились самыми рейтинговыми. Казалось, это никогда не кончится. Но теперь мы видим, что население устает от украинской темы и постепенно перестает это смотреть. Наступил момент, когда требуется зрителям предложить что-нибудь новое. Кто-то решил: надо веселое, танцевальное, музыкальное, юмористическое! Некоторые ТВ-начальники считают, что в условиях дефицита бюджета деньги нужно тратить именно на такой легкий контент. А я считаю, что это будет самой трагической ошибкой российского телевидения. Если оно пойдет по этому пути, то через несколько лет полностью уступит пальму первенства Интернету. И уже никогда не сможет с ним на равных конкурировать.

— А вы можете предложить какую-то другую концепцию?

— После присоединения Крыма изменилась страна. Сегодня люди смотрят на мир совсем другими глазами и хотят знать о нем гораздо больше. Поэтому многие форматы уже по-другому работают. Когда-то я был у истоков создания шоу «Пусть говорят» (Первый канал), потом «Прямого эфира» («Россия 1»). Почему сегодня такие высокие рейтинги у этих программ? Потому что там затрагиваются темы, которые волнуют людей, там показаны реальные истории из жизни. Сейчас на канале «Россия 1» запущен проект «Вести.doc». Первая программа была об Эдварде Сноудене. Перед фильмом состоялась жаркая дискуссия с участием Жириновского и адвоката Анатолия Кучерены. Они чуть не подрались в эфире.

— Ну не надо больше про Жириновского, ладно…

— Но это же был успех! Дело не в жаркой дискуссии, а в качественном фильме об Эдварде Сноудене, который получил, кстати, «Оскара». Люди хотят смотреть реалистичное, документальное кино. А у нас в условиях дефицита денег начинаются попытки сократить именно документалистику, реальное телевидение. И если сейчас каналы сделают ставку только на развлекательное вещание, зрители это смотреть не будут.

Сейчас наступила эпоха продюсеров. И каждый на телевидении считает себя именно продюсером. Но настоящих профессионалов можно посчитать по пальцам, например: «Пусть говорят», «Давай поженимся», «Прямой эфир», «Модный приговор», «Вести.doc» запускала Наталья Никонова. То есть сегодня возрастает роль человека, который предугадывает развитие телевидения. Их единицы: Константин Эрнст, Олег Добродеев, Сергей Шумаков. Но на ТВ сегодня приходят другие люди. Помните, в советское время самой популярной программой был концерт в День милиции? А теперь может наступить в эфире один сплошной День милиции.

Я сейчас все больше занимаюсь детской анимацией в 3D. Потому что если мы не будем использовать новые формы, которые существуют в мире, то мы упустим важный диалог с детьми.

— Детское ТВ — это отдельная большая тема. Но давайте вернемся к реалити-шоу вроде «Пусть говорят» и «Прямой эфир». Это же не жизнь на самом деле, а навязанная модель жизни, искусственный подогрев интереса ради рейтинга, то есть полуфабрикат, имитация. Люди живут теперь исключительно тележизнью, а не своей собственной. Вы разве не видите здесь манипуляции?

— Не вижу. Возьмите программу «Прямой эфир» с главным героем — Юрием Лужковым, мэром Москвы, который только потерял должность. Это был предельно честный разговор. Или беседа с Рамзаном Кадыровым о том, что реально происходит в Чечне. Формат «Прямого эфира» позволяет делать это шоу абсолютно реалистичным и не облегченным. Так же, как и фильм про Сноудена в «Вести.doc», который смотрела довольно большая аудитория, а ведь это непростая тема. Так вот, задача современного ТВ «подсадить» людей на серьезные проблемы, показанные документально. С этим можно спорить, не соглашаться, причем интерактивно. По-моему, это и есть будущее ТВ. Вот сейчас говорят про одного проворовавшегося губернатора и его компанию. Но вы покажите дорогие московские рестораны, посмотрите, кто туда ходит. И вы увидите, что там кроме министров, губернаторов и крупных бизнесменов никого нет.

— Я думаю, в этих ресторанах сидят еще и телевизионщики, вот вы, например.

— Я, кстати, не только люблю ходить в хорошие рестораны, я даже люблю снимать в них телевизионные программы. Например, известный ресторатор Аркадий Новиков был моим ведущим. Но вернемся к теме разговора. Просто надо больше показывать жизнь. Про белое говорить — «белое», про черное — «черное». Сегодня масса трудных тем. Например, в программе «Специальный корреспондент» мы пытались рассказать, что происходит с крабами, икрой, браконьерством, незаконной охотой на Дальнем Востоке. Мешали влиятельные силы. Слава богу, что в какой-то момент Администрация Президента стала помогать. Настоящая журналистика не может уйти из эфира. Как только она уйдет, и будет просто развлекательная картинка, настанет смерть телевидения. А настоящая журналистика уйдет в Интернет.

— Но где вы видите настоящую ТВ-журналистику? По-моему, речь идет прежде всего о настоящей пропаганде. Зато «Исторические хроники» Николая Сванидзе, по-моему, больше не покажут никогда.

— Но у нас был проект, который назывался «Исторический процесс», где Николай Сванидзе спорил с Сергеем Кургиняном. Они «бились», не жалея друг друга. Там действительно были представлены две противоположные точки зрения. Это была битва мировоззрений, ведь все противоречия у нас начинаются именно с трактовки нашей истории. Мы еще поборемся за этот проект.

И за «Вести.doc» мне не стыдно. Его ведет Ольга Скобеева, которую вы можете назвать пропагандистом, а другие назовут как-то иначе. Но у нее всегда представлены разные мнения. И за «Список Норкина», который шел на НТВ, мне совершенно не стыдно. Я абсолютно уверен, что если на ТВ будут иные точки зрения, то это всегда будет ярко, интересно, честно.

Александр Мельман

Фото: Геннадий Черкасов

МК

Содержательная беседа о ключевых вызовах и перспективах индустрии

Владимир Киселев: «Если я не стану иметь отношения к "Русскому радио", русская музыка загнется»

Сделка по продаже контрольного пакета в радиохолдинге «Русская медиагруппа» согласована и закроется в ближайшее время, утверждает Владимир Киселев, который вел переговоры о покупке компании в интересах «Госконцерта». О переговорах с ВТБ, спорах с миноритарием РМГ Сергеем Кожевниковым и эстрадными артистами, а также о планах по реорганизации РМГ он рассказал в интервью Rambler.

— Сделка по покупке РМГ имеет широкий резонанс в СМИ, но нет понимания, чем все это кончится. Какой сейчас статус у сделки? О чем вы договорились с контролирующим акционером ИФД «Капиталъ» и Леонидом Федуном?

— Продажа РМГ с ними согласована, мы находимся в процессе банковского согласования кредита.

— Получен ли кредит на покупку РМГ?

— Я не хочу сейчас обижать, но в школах и детских садах людей учат не заглядывать в чужой кошелек.

— Если ВТБ одобрит кредит, сделка пройдет сразу?

— Пройдет, как только ВТБ одобрит кредит плюс наши средства, потому что никогда банк не дает 100-процентный кредит. Банк дает, как правило, 60-70% от требуемой суммы. Поэтому банк даст то, что он даст, остальное мы покрывать собственными средствами будем.

— Другие банки не привлекаете?

— Если не хватит, привлечем другие банки.

— ВТБ дает в районе 3 млрд рублей?

— ВТБ дает столько, сколько они примут решение. Откуда ж я знаю, сколько они дадут? Они смотрят, можем ли мы обслуживать долг и не будем ли мы банкротами.

— Как будет структурирована эта сделка, как вы видите?

— Берем кредит, покупаем РМГ — я, Госконцерт, любая третья организация, на кого банк даст. И начинаем работать, выплачиваем кредит.

— А Госконцерт — обязательное звено?

— Абсолютно нет.

— Какие вы видите дальнейшие шаги по этой сделке?

— Как и любая сделка — мы направили оферту, обсуждаем определенную цифру. Как только мы получим кредит, хозяева «Русской медиагруппы» выберут, кому они продадут. Думаю, они не изменят отношения и продадут нам.

— Они продадут. А Кожевников (Сергей Кожевников, миноритарный акционер «Русской Медиагруппы», контролирует 22% радиохолдинга — Rambler) продаст?

— Он останется нашим наставником.

— То есть вы допускаете ситуацию, при которой Кожевников остается акционером?

— Какая мне разница? Контрольный-то пакет будет у нас. Сейчас продажа акций — дело старших акционеров РМГ.

— Вы допускаете возможность, что сделка будет оформлена лично на вас?

— Как банк решит.

— А когда рассчитываете закрыть сделку?

— Но мы думали уже к середине августа закрыться — в таком пессимистичном варианте. Если бы не произошел конфуз с Архиповым (Сергей Архипов, назначенный на пост гендиректора РМГ 13 августа и 18 августа объявивший о своем уходе из-за давления на него со стороны Госконцерта — Rambler), уже все произошло бы в нормальном режиме.

— Потребуются ли инвестиции для развития холдинга в дальнейшем?

— Я думаю, достаточно своих средств. Мое мнение — что на другом уровне будет работать холдинг, в разы вырастет выручка.

— Какие источники доходов планируются?

— Реклама, концертная деятельность, субреклама и скрытая реклама.

— Можете рассказать, как именно патриотический холдинг будет участвовать в программах Минкультуры и Минсвязи?

— В письме доподлинно написано: создание на базе холдинга молодежных патриотических групп, исполнителей. В некотором роде — это инкубатор звезд.

— Вы рассчитываете на госфинансирование?

— Конечно, существуют же формы грантов.

— А что значит «инкубатор звезд»?

— Я не называл это впрямую инкубатором, я говорил «в некотором роде». На сегодняшний момент у меня заготовлено минимум 6 песен с ярко выраженным, на мой взгляд, отношением к своей собственной стране. Мы запускаем футбольный гимн, в котором поют футболисты сборной России.

У меня готова группа «Русские» с песней, «Земляне», «Санкт-Петербург». Все песни записаны, для многих сняты клипы, но мы их не выпускаем, потому что я их выпущу тогда, когда смогу им обеспечить нормальную информационную поддержку.

«Никто официально не обратился с письмом об отзыве музыкального материала»

— В СМИ публиковалась информация о намерении некоторых артистов уйти из эфира радиостанций, входящих в РМГ, в случае продажи холдинга. Оценивали возможный ущерб, если это произойдет?

— У меня очень определенное отношение к нашему артистическому бомонду. Я их, мягко говоря, не всех уважаю. По крайней мере, тех людей, о которых мы говорим. Мне звонит Алла Пугачева, мне звонит Юрий Антонов, Дмитрий Маликов, Лев Лещенко, Дима Нагиев — все говорят: «Дай мне выступить». Я им говорю: «Ни в коем случае».

Мы не собираемся устраивать войну. Более того, что это за хамство — делать заявления в стиле «мы уйдем, и в эфире „Русского радио“ будет 70% дыра». В стране только в базе данных «Русской медиагруппы» 120 артистов: «Виагра», Вера Брежнева, Дмитрий Маликов, Алла Пугачева и так далее. А здесь — 6-7-8 артистов, включая Зураба Церетели, старшего Преснякова и фигуриста Евгения Плющенко уйдут из эфира. Мы же все понимаем, почему они уйдут. И вот поэтому систему надо менять.

Вот поэтому, если все состоится, мы наведем порядок. Если не получится, и я не стану иметь отношение к «Русскому радио», русская музыка загнется. Это реально. Потому что если клавишно-электронное писание будет продолжаться дальше — все, конец.

— А что, по вашему мнению, следует изменить?

— Писать музыку надо так, как мы ее писали всю жизнь — вручную. Я знаю всю диджейскую музыку, извините за нескромность. У меня самая большая фонотека, которая только возможна. Если в России ничего не изменится, мы уйдем вообще в никуда.

Почему так моден на сегодняшний день диджеевский сэмпл? По одной простой причине — новую песню можно писать каждые три месяца. Почему эти песни тиражируются? Потому что рекламодатели не хотят иметь песни, которые отвлекают от рекламы. Когда Алла Пугачева поет «Айсберг» или «Без меня тебе любимый мой», женщины в этот момент вытирают слезы и в последующую рекламу отключаются и идут за бокалом вина — правда ведь? Когда идет любая песня диджеев, кто пойдет за бокалом вина?

—На Западе как сейчас, по-вашему, музыка пишется?

— Фаррелл Уильямс — для него пишут музыканты Бруно Марс, Найл Роджерс. Недавно Duran Duran выпустили вместе с Найлом Роджером фонограмму. Найл Роджерс вместе с Чиком и Бруно Марсом сделал эти треки, которые три года стоят на первых местах. Тот же Бруно Марс был на рынке 5 лет и в конечном итоге не был известен, пока не попал к Найлу Роджерсу. Почему? Потому что он играл абсолютно электронную музыку.

Сейчас уже есть готовый клип ВладиМира (сын Киселева — Rambler), я его придежриваю до того момента, когда мы придем и будем иметь возможность управлять процессом. Потому что в противном случае это вообще никому не нужно. Более того, у нас есть масса фонограмм, которые абсолютно для русского человека на сегодняшний день, мягко говоря, недосягаемы.

— Недавно были теледебаты на телеканале «Дождь», в ходе которых вас обвинили в давлении на оппонентов. Можете как-то прокомментировать?

— Мы, конечно, подадим судебные иски (против продюсера Иосифа Пригожина, который участвовал в дебатах — Rambler). Вы же смотрели дебаты на «Дожде»? Когда человек говорит о том, что кому-то взорвали машину, кого-то хотели посадить на 15 лет и, самое главное, — человек во всех интервью заявляет, что я в телефонных разговорах сказал ему — обращайся ко мне «Владимир Владимирович». Я не скрою, у нас есть распечатки, разговор строился из четырех слов: «Я к этому не имею никакого отношения». Всё.

Я уже не говорю, что он говорил в интервью и на радио. И в окна ему я стрелял, и к разборкам в Российском авторском обществе я причастен. Сам читаю и пугаюсь иногда. Но, а по поводу взрывов машин и любых других уголовных дел, у милиции всегда одно — вы знали о преступлении против человечества и об этом не сообщили, тогда вы покрываете преступление. Поэтому, конечно, адвокаты будут, думаю, на следующей неделе подавать в суд.

При очной встрече с Кожевниковым (совладелец РМГ Сергей Кожевников — ред.) возникла новая формулировка уголовная — «косвенно запугал». Всё сводится к голословным утверждениям и форме «в 1994 году был приглашен свидетелем», что является косвенным доказательством репутации, которая до икоты испугала.

Это новая юридическая формулировка, которая, думаю, обогатит Уголовный кодекс. Если вы обвиняете Киселёва, что он участвовал в сомнительных делах, будьте любезны предоставить эти сомнительные дела с доказанными фактами, а не с домыслами и слухами. Или вы имеете в виду Красную площадь, Крым и т.д?

Давайте посмотрим на самого Кожевникова. Он был инициатором написания письма президенту, флеш-моба в социальной сети, мало того, всем артистам рассылался текст обращения, которое они должны были записать и выложить в социальную сеть с пометкой срочно. Артисты попытались объявить бойкот — мы заберём все песни из эфира РМГ. Но прошло время. Как песни звучали, так и остались звучать. Никто ведь их не убрал. Никто официально не обратился с письмом об отзыве музыкального материала. А кого убрали из эфира? Из эфира убрали всех артистов Владимира Киселёва, которые крутились на радио и телевидении. Убрали без предупреждения. Вдруг настало 29 июля, а в эфире их нет.

— Что это за обвинение, связанное с ОПГ?

— В 1994 году я допрашивался по делу Александра Малышева — как свидетель и законопослушный человек. Меня пригласили — я пришел. Задали вопросы — я ответил и ушел. Вас пригласят в милицию — вы не пойдете давать показания?

Но что я еще хочу сказать касательно теледебатов, так это то, что я ни одному человеку не угрожал, я никогда не манипулировал именем президента — я ни с кем не разговаривал. Начиная от Киркорова и заканчивая всеми, кто подписал письмо. Единственного, кого видел за последние пять лет, — это Гришу Лепса: в ресторане поболтали и разошлись. Господин, который со мной говорил в теледебатах (Кожевников — Rambler) лжец. Если человек в одном интервью говорит, что Киселев ему угрожал и прикрывается именем Путина, а в следующей газете мы читаем, что Киселев ему не угрожал, то правда не его конек.

Киселев ни разу не подтвердил в СМИ приписанную ему связь с президентом, в отличие от Кожевникова, который заявил в СМИ, что его «поддерживает Администрация президента». Здесь стоить отметить, что поздравительная телеграмма от президента с поздравлением с 20-тилетием «Русского радио» — это всему холдингу, а не лично Кожевникову. Кожевников же заявлял, что когда он приедет в Россию, то напишет заявление в РУВД и ФСБ. Он уже написал заявление? Где заведённые уголовные дела? Сделал бы хоть что-то из того, что говорит (но про охрану он, конечно, не обманул, охрана у него есть). А так только высчитывает, когда, где и при каких обстоятельствах мы встречались и общались. Игнорировал я или избегал. Это мне хотел бы напомнить? У меня с этим проблем нет. Зная свой день, расписанный по минутам и больше половины дня находясь в зданиях с пропускным режимом, мне не будет составлять большой проблемы доказать, что любое упоминание о наших разговорах будет ложью.

Письмо рабочей группы по созданию патриотического холдинга, написанное в октябре 2014 года, было конструктивное и получило одобрение. Наше письмо президенту было принято во внимание и дана возможность быть в диалоге, быть услышанным в администрации. И мы в конструктивном состоянии для решения нашей просьбы по поводу подготовки молодых, создания холдинга и привлечения артистов к патриотической теме, в очередной раз указываем на тех артистов без имен, которые находятся в противотренде.

Да, я не стесняюсь, что я хочу создать холдинг гражданско-патриотической направленности, Надежда Бабкина и Пелагея, создают фольклорные продюсерские центры. Это ведь не мешает людям, которые создают рэпповые центры, блэк-стары. Мы ведь не мешаем телеканалу «Звезда» и не спорим с ними. Мы один из маленьких отрядов. Каждый занимается своим делом, мы никому не мешаем.

— В этом письме было упоминание «Русской медиагруппы»

— Нет, не было. В письме было сказано — на базе концертного зала, который строится на стадионе «Открытие» при поддержке телеканалов «Бридж ТВ», «Муз ТВ», «Руссонг» и РМГ. Телеканал «Бридж» отказался от холдинга и с ними ничего не случилось. Мы продолжаем с ними общаться и сотрудничать.

При поддержке, так как концертный зал строится на финансы ИФД «Капитала». Мы не должны это ни с кем согласовывать, ведь мы не покупаем «Русскую медиагруппу», это ведение и прямое право госпожи Плаксиной (Ольга Плаксина, председатель совета директоров ИФД — ред.). Поэтому первая же строчка — письмо президенту о покупке РМГ — ложь. Нет письма о покупке РМГ.

Когда в марте нас попросили поддержать референдум в Крыму, когда нас попросили приехать в Луганск и Донецк, когда нас попросили выступать перед беженцами в Белгороде, мы все это сделали. Везде выступали наши артисты. А президент написал свою резолюцию на этом письме, дав ему ход, так как оно конструктивно.

Что получается с письмом артистов? Я считаю его хамским, потому что писать президенту, чтобы он участвовал в споре хозяйствующих субъектов, — это хамство. Они пишут, что РМГ продается по заниженной цене, но сегодня мы знаем, что артисты предложили продать им за те же деньги. Получается, что если мы участвуем в покупке, то это заниженная стоимость, непрозрачная сделка или того хуже — рейдерский захват. А если артисты, то тут всё правильно: и цена, и все остальное. В письме теперь получается, что все наши артистические силы были брошены с формулировкой «не тот патриотизм и не тот патриот и вообще непонятно кто», на выходе мы получили очень простую ситуацию — продайте нам. Но им отказали.

Всё оказалось тривиально до безобразия. Уже забыто, кто более патриотичен. Уже забыли, что такое вообще «патриотический холдинг» и наше письмо, которое говорило совершенно о другом. Просто хочется кушать по выражению: «Мы кормили, а теперь продайте нам». То есть, как говорил господин Норкин по поводу Гусинского, впереди любой информации и впереди любой идеологии бабло.

—Какие телеканалы вы готовите к запуску для радиостанций РМГ?

— Я зарегистрировал 4 телевизионных музыкальных канала, которые, если у нас все будет нормально, станут неким визуальным воплощением того, что будет на радио. Для достижения всеобъемлющего эффекта мы объединили телеканалы, радиостанции и интернет-ресурсы по соответствующим жанрам и направленностям. Теперь вы точно знаете, где можно увидеть видеоклип на уже полюбившуюся песню, услышанную по радио. Больше не нужно искать его в интернете, нужно просто включить канал и наслаждаться просмотром. Телеканалы будут вещать в сетях кабельных и спутниковых операторов, мы уже получили лицензии, согласования с кабельными операторами, сейчас готовим тестовый режим: если все будет нормально, я думаю, через некоторое время выйдем в круглосуточный тестовый режим. На каналах не будет рекламы.

— А как будете зарабатывать? Подписка?

— Пока задавим рынок, а потом будем смотреть.

— А с кем операторов вы договорились?

— Со всеми. «Триколор ТВ», «Акадо», все.

«При таком валютном курсе невозможно пригласить западников»

— Планируете ли менять концепции радио «Максимум» и «Монте-Карло»?

— Радио «Максимум» как играло свою музыку, так и будет. «Письмо творцам» (письмо артистам с угрозой убрать их песни из эфира, если они не откажутся от критики сделки — Rambler) — где там хамство? Там написано: «Мы уважаем ваше право не сотрудничать с Русской медиагруппой». Это ж не юридический документ, не надо присылать адвоката, голубя с конвертом. Вы заявили, что не будете сотрудничать с нами. Так заявите, что поменяли мнение, мы вас всех ждем.

— Так в итоге кто написал это письмо, откуда оно пошло?

— От нас пошло. Если придается значение, кто его написал — считайте, что я его написал. И кстати, за каждое слово там отвечаю.

— А какие-то радиостанции могут быть выставлены на продажу после этой сделки?

— Нет, все можно развивать и гораздо более интересно, чем сейчас.

— Может ли быть организован какой-то новый фестиваль на базе «Максимум» наподобие «Максидрома»?

— Мое мнение, что вот эта история вообще иссякла. При таком валютном курсе невозможно пригласить западников. Я в этом году даже не проводил «Белые ночи». Проводить фестиваль с русскими артистами — это и есть ответ на ваш вопрос. Но с какими? Кто новые русские артисты? Вы посмотрите, как мы ворвались на рынок — мы, «Машина времени», «Аракси», «Круиз». Десятки. Как после нас — ДДТ, «Аквариум», «Алиса» и т.д. И 20 лет после этого нет никого — почему? Потому что люди не могут найти себе эфир?

— А с телеканалами у вас будут какие-то преференции, вы будете включены в базовые пакеты спутниковых операторов?

— Будем платить деньги — будем включены. Сейчас мы готовим тестовое вещание, вчера я закончил с западниками. Кстати, для «Максимума» и для «Монте-Карло», для тех двух каналов, которые будут у них, я вчера заключил соглашение с iMusic TV GmbH. 10 тысяч клипов для канала «Максимум», то есть вся мировая музыка. И мы тестово это включим. Для «Монте-Карло» чуть меньше, но тоже будет новая западная музыка.

— Дорого стоит такая библиотека клипов?

— Нет — не забывайте, сколько я лет на рынке. Мы друзья. Во-вторых, это ж тестовое вещание: сейчас высчитаем рынок, выйдем, будем говорить об экономике.

— Эти телеканалы оформлены на отдельное юрлицо?

— На «Кремль Медиа». А потом это будет холдинг.

— Потом вы внесете «Кремль Медиа» в РМГ и доля Кожевникова размоется?

— Как получится.

— А вы когда эти каналы будете интегрировать с холдингом — сразу сделку закроете или через какое-то время?

— Нет, эти каналы независимо от сделки с РМГ будут.

— Но могут быть влиты?

— Да.

— Какие еще способы продвижения радиостанций вы намерены использовать?

— У нас, я думаю, будет соглашение с «Профмедиа» (сейчас ВКПМ, входит в «Газпром-медиа» — Rambler), будем выходить на «Милицейскую волну» и у нас будет соглашение с «Дорожным радио», если «Европейская медиагруппа» не продаст его.

— Что за соглашения?

— О совместной деятельности: наши артисты крутятся у них, а мы берем то, что крутится у них. Речь идет о телеканалах. Я считаю, что Юрий Костин (глава ВКПМ — Rambler) самый большой профессионал на этом рынке.

Кстати, Архипов (Сергей Архипов — с 13 августа назначен гендиректором «Русской медиагруппы» — Rambler) хотел переименовать обратно DFM в «Динамит», что мне кажется, неплохо.

Фото: ТАСС

Рамблер

к 28-летию компании

Студентам Высшей школы журналистики и медиакоммуникаций КФУ в последнее время сильно везет на гостей. В конце прошлой недели с мастер-классом к ним приезжал народный артист России певец Николай Басков. А накануне — человек уже совсем из другой оперы — главный редактор радиостанции «Эхо Москвы».